Глава IV ИНАГУА—ЗАБАВНЫЙ ОСТРОВОК
Мягко выражаясь, дорога была не из лучших; пользовались ею, наверно, только звери, потому что на высоте плеч кактусы сплетались, образуя довольно колючую крышу. Идти поэтому приходилось согнувшись, а это уже через несколько минут становилось утомительным.
Местами тропинка проходила через топкие низины или болотины, поросшие мангровыми деревьями. Местами она пропадала совсем или становилась едва различимой. Несколько раз мы вспугнули птиц — стаи земляных голубей подымались в воздух при звуке наших шагов, отлетали на несколько метров, садились и потом снова взлетали. А однажды мы набрели на сотню маленьких попугаев, и они, испугавшись нас, взлетели все разом и подняли невообразимый гвалт.
Нам часто встречались небольшие озера и пруды, на берегах которых, как на японских гравюрах, стояли белые цапли. Почти ручные, они позволяли нам подходить совсем близко, но в конце концов улетали, грациозно взмахивая крыльями. Инагуа сущий рай для орнитолога. По берегам прудов сновали стаи куликов-иесочников. Среди ветвей со свистом и щебетом порхали американские славки (я был поражен, заметив среди них мерилендскую желтошейку2), тучи колибри носились среди колючих деревьев или неподвижно висели в воздухе, наблюдая за нами.
Они посмотрели на меня с удивлением, затем указали на колючие заросли вокруг.
— Тут, сэр.
Теперь пришел мой черед удивляться: вокруг не было ничего, кроме колючих кактусов и вьющихся лоз. Но вскоре я стал различать в чаще кактусов одиночные стебли кукурузы и росшие кустиками по два-три вместе какие-то зерновые растения, а у самой земли — сладкий картофель. Это было все. На Багамских островах мало хорошей земли; на некоторых из них ее можно найти только в эрозийных углублениях, которые называются «банановыми норами». Слой почвы не толще двух-трех сантиметров, что, конечно, недостаточно для нормального земледелия. Поэтому островитяне используют под посевы каждую ямку, в которой скопилось хоть немного грязи. Один стебель кукурузы стоит зачастую в двадцати метрах от другого. Земельный участок, который в других странах занял бы пять квадратных футов, здесь растянется на многие акры.
Внезапно из чащи донеслись громкие крики, треск ветвей, топот бегущих ног, испуганный визг. Шум все приближался, и наконец из зарослей выскочила тощая дикая свинья с бататом во рту. Заметив нас, она ва ходу повернула и снова скрылась в чаще. За вей с камнями и палками бежали двое мужчин и женщина; при виде нас они остановились. Свинья продолжала с треском продираться сквозь чащу.