ПРЕДИСЛОВИЕ

Глава V ЖИЗНЬ  НА  ОСТРОВЕ

Мы лежали молча, глядя на вспененную воду. Впер­вые за много недель мы получили возможность побыть наедине с собой, спокойно подумать. Экспедиция по­терпела неудачу, на снаряжение наложен арест, денег нет, алчные люди того и гляди доберутся до нашего имущества — тут было над чем призадуматься. Поло­жение не из приятных. Как отнесутся к этому в музее? Что мы им напишем? Как объясним свою неудачу?

Колман стал мечтать вслух.

Почему бы нам здесь не остаться? Кругом сколько угодно камня и карликовых пальм. В материале недо­статка нет.

Действительно, почему бы нет? Я вскочил' на ноги, передо мной снова забрезжил луч надежды. Но тут же я вспомнил, что у нас нет никаких инстру­ментов, даже топора. Впрочем, может быть, удастся уговорить комиссара, чтобы нам позволили взять кое-что из нашего снаряжения, не дожидаясь указаний из Нассау. Было решено, что я пойду в город и поговорю с ним, а Колман тем временем поищет место для лагеря.

Темнолицый комиссар, по-прежнему слегка улыба­ясь, выслушал меня и после минутного колебания со­гласился. При ближайшем рассмотрении он оказался не таким уж бездушным. Вручив' помощнику ключи, он объяснил ему, что мы можем взять из снаряжения, ко­торое хранилось теперь в сарае, все, что попросим. За­тем повернулся ко мне и выразил сожаление, что не может больше ничем помочь: если он вернет нам иму­щество, Ричардсон может поднять скандал. По-види­мому, письмо государственного секретаря и другие бу­маги произвели на него впечатление. Комиссар доба­вил, что постарается сделать для нас все, что в его си­лах, пока не получит распоряжения из Нассау.

Когда, шатаясь под тяжестью груза, я вернулся к утесу, Колмава нигде не было видно. Сбросив тюк на землю, я вытер пот, заливавший мне глаза, и позвал его. Колман тотчас же вынырнул из зарослей, его лицо сияло. Поманив меня рукой, он повернулся и снова ис­чез в зарослях лаванды и железного дерева. Я после­довал за ним. Он вытянул вперед руку: футах в пяти­десяти от нас, между двумя массивными кактусами, ютилась крохотная коралловая хижина, крытая паль­мовыми листьями.

Из глубины памяти всплыли слова какой-то давно прочитанной книги — дома строят не для людей, а для пауков. Люди строят дом, поселяются в нем, наполняют его своими голосами, своим смехом, плачем, ссорами, гневом, они укрываются в нем от непогоды, рожают и вскармливают детей, спят и в конце концов оставляют дом последнему жильцу — восьминогому пауку. Такова судьба всех домов, если только  они  не  гибнут раньше.

Оглавление